Алена Синкевич

« При семейном устройстве ребенка всегда есть приоритеты. Самый высокий приоритет имеет помещение к родственникам, в кровную семью. И это преступление, что наши опеки так мало работают с родственниками. Следующий уровень — помещение к ближайшему окружению, чтобы ребенок, сменив семью, в которой он живет, не поменял хотя бы школу или просто знал место, где будет жить. В этом есть свои плюсы и минусы. Плюс в том, что у ребенка сохраняются друзья и школа, а минус в том, что, например, если рядом живет кровная семья, из которой он был изъят, это, конечно, тяжело и для приемных родителей, и для ребенка. Тем не менее ему было бы лучше, если бы регион сохранялся. Дальше, соответственно, пытаются сохранить город, территорию, общность языка. По идее, иностранное усыновление является самым кризисным в том смысле, что если ничего не удалось найти из предложенного списка, то ребенка помещают в иностранную семью. Но при этом нельзя забывать, что

если у ребенка тяжелое состояние здоровья,то приоритетным становится место, в котором он может получить медицинскую помощь.

Стоит еще учитывать, что в России существует много форм семейного устройства, а иностранное усыновление — всегда только усыновление, более жесткая форма.

Говоря о «законе Димы Яковлева», я бы делила эту историю на две части. Первая — про сам закон, который нарушил все возможные юридические нормы. Согласно российской конституции, нельзя принимать законы, ограничивающие граждан в правах. А этот закон ограничил детей-сирот в возможности быть усыновленными в Америку.

Вторая часть истории заключается в том, что уже после принятия закона сама процедура могла быть выстроена с той или иной степенью эмпатии. Но он реализовался самым жестким образом, безо всякой эмпатии: семьям, которые уже были знакомы с детьми, не позволили этих детей взять. В итоге многие дети с особыми потребностями, которые могли бы жить в американской семье, в ней не живут, а живут в своих ДДИ.

В хорошие годы, когда чаще всего наших сирот усыновляли американцы, они брали приблизительно до трех тысяч детей. Это максимум. В годы действия «закона Димы Яковлева» было взято около тысячи детей в другие страны. Но нельзя не принимать во внимание, что именно в эти годы действительно начались российские усыновления. Десять лет назад россияне просто не хотели никаких детей — ни здоровых, ни больных. Существует международное исследование, согласно которому, по статистике, в стране, где начинаются международные усыновления, через 10 лет усиливаются внутренние, и это абсолютно с точностью до соблюдения сроков случилось с Россией.»